Интервью издательству «Крылов» относительно возможности ядерной войны

Интервью издательству «Крылов» относительно возможности ядерной войны

05.05.2017 0 Автор Andrei Ved

Алексей Доронин, автор известного сериала «Чёрный день», ответил на вопросы, касающиеся актуального дискурса по поводу начала Третьей Мировой войны в горячей ядерной фазе, о чём так много говорят политики и СМИ в Последнее Время:

1. В последнее время в средствах массовой информации происходит накал дебатов в отношении возможности применения ядерного оружия. Как вы видите действительное усиление атомной угрозы?

Есть стихотворение поэта Александра Блока — «Голос из хора». Там есть потрясающие своим «оптимизмом» слова:

Как часто плачем — вы и я —
Над жалкой жизнию своей!
О, если б знали вы, друзья,
Холод и мрак грядущих дней!

Да, действительно в последнее время имело место много «звоночков», говорящих о возможном приближении мировой войны или просто крупного военного конфликта.
Они и раньше были, но никогда – в таком количестве в пределах одного месяца.
Я не буду сейчас перечислять их подробно. Это займет несколько страниц. Тем более многие из них носят статус слухов, вроде предписания всем чиновникам вернуть в Россию из-за границы своих детей и родителей. А некоторые являются неверной журналисткой интерпретацией – это я про утвержденный петербургским губернатором Полтавченко продовольственный норматив для жителей города, который уже окрестили «блокадным».
Я говорю сейчас не только о резких заявлениях, испытаниях нового оружия или передислокациях войск, в том числе стратегического назначения. «Звоночков» много. Но самый главный «звоночек» – даже не решение о поставках систем ПВО в Сирию и не расторжение плутониевой сделки, а повышение внимания нашего государства к системе гражданской обороны. Для локального конфликта все эти меры излишни. А еще они очень дорогостоящие. Если на это тратятся деньги – значит, есть мнение наверху, что эти вещи понадобится.
Это совсем не означает, что глобальная война с применением оружия массового поражения неизбежна. Скорее это означает, что для живущего сейчас человека риск погибнуть в ядерной войне отличен от нуля. Возможно, он выше, чем риск погибнуть под колесами автомобиля.
Я бы сказал, что вероятность войны с применением оружия массового поражения (ОМП) сейчас не выше и не ниже, чем в эпоху напряженных моментов Холодной войны.
«23:57». 3 минуты до ядерной полуночи – так сегодня выставлены стрелки Часов Судного дня (англ. Doomsday Clock). Это проект журнала Чикагского университета «Бюллетень ученых-атомщиков», начатый в 1947 году создателями первой американской атомной бомбы, который показывает символическую вероятность ядерной войны. Только в 1953 году было на одну минуту ближе к полуночи (Армагеддону), когда СССР и США с разницей в девять месяцев испытали свои термоядерные бомбы. Можно относиться по-разному к их объективности – но, согласитесь, эти опасения не на пустом месте.
Да, в последние годы произошло некоторое сокращение ядерных арсеналов — общего «мегатоннажа», числа стоящих на боевом дежурстве ракет, а также средней мощности боеголовок. Переход к высокоточному оружию позволяет решать те же тактические задачи с меньшими затратами и меньшими сопутствующими разрушениями. Зато одновременно с легитимацией тактического ядерного оружия уменьшается барьер (психологический) перед применением ядерного оружия как такового. Хотя в массовом сознании есть страх перед атомной бомбой (больший, чем перед атомной электростанцией), он все же гораздо меньше, чем был тридцать лет назад, когда снимали кино вроде фильма «Письма мертвого человека».
В истории не было примеров, чтоб оружие, эффективное для решения широкого круга боевых задач (а не узкоспециальных, вроде химического оружия), не находило применения, а просто лежало, кого-то «сдерживая».
Поэтому, если принять во внимание упомянутые мной «звоночки» (больше похожие на колокольный набат), угроза есть, и она реальна. Куда реальнее, чем была десять лет назад.
Еще – упомянем это на закуску — есть т.н. «парадокс Ферми» или феномен «Молчащей вселенной», который я часто упоминаю в своих книгах. У нашей галактики были миллиарды лет, чтобы возникли землеподобные планеты, чтоб зародилась жизнь и появилась цивилизация. Любая из этих вероятных цивилизаций, став космической сверхцивилизацией, могла бы до неузнаваемости преобразовать галактику. Или хотя бы заполнить ее автоматическими зондами-разведчиками. Но мы ничего такого не наблюдаем, и даже радиосигналов, отличающихся от естественного фона, не фиксируем.
Есть очень нехороший ответ на этот вопрос – такой, что цивилизации, даже если возникают, погибают на уровне развития, сравнимом с нашим, либо раньше. Поэтому мы их и не видим.

2. МЧС Москвы отчиталось о готовности бомбоубежищ принять всех жителей столицы. Возможно ли это на самом деле? Как с этим обстоит дело в отдалённых от столицы регионах?

Я не очень верю в заявления МЧС столицы, в том, что это касается именно убежищ гражданской обороны. Поясню – убежище и защитное сооружение гражданской обороны (СЗ ГО) – это не одно и то же. Убежище – защитное сооружение, которое обеспечивает самую надежную защиту от всех поражающих факторов ядерного оружия. И других типов ОМП.
Оно должно быть герметичным, там должна быть фильтровентиляционная камера для очистки воздуха, санитарный узел. Запас продуктов и медикаментов в убежище может и не храниться, а доставляться туда в особый период приписанным к нему работником — например, врачом районной поликлиники.
То есть убежища пригодны для нахождения в них людей (укрываемых) в течение одного дня и более.
Если говорить о противорадиационных укрытиях, то там все гораздо проще. Но и уровень защиты гораздо ниже. По сути, почти любой подвал может являться защитным сооружением последнего типа. Но о герметичности уже речь не идет.
Охотно верю, что промышленные предприятия, государственные и муниципальные учреждения (в столице) убежищами обеспечены.
Но не очень верю, что в жилом фонде – то есть в убежищах для простых людей, расположенных в подвалах жилых зданий или рядом с ними — все так же благополучно.
И тем более не верю, что физически возможно оповестить все население и обеспечить его размещение в ЗС ГО за те реальные 5-15 минут, которые будут в распоряжении с момента запуска вражеских ракет.
Думаю, что это сообщение о готовности убежищ принять все население Москвы, сказано с учетом противорадиационных укрытий, а также быстровозводимых укрытий, которые в случае «обострения» в рамках мероприятий первой очереди собираются возвести, и для которых уже выделены площади. Возможно, при подсчете достаточности убежищ были учтены и площади станций Московского метро. Хотя у меня есть некоторые сомнения в пригодности метрополитена в качестве убежища.
В реальности современный замотанный заботами россиянин после рабочего дня может проигнорировать и звук сирены, и SMS-сообщение от МЧС, и сигнал «Внимание всем» по радио или телевидению, не зная, что города через пять минут не станет (и это нормальная реакция здорового человека – не случайно шутят, что пережить глобальный конфликт проще всего параноикам).
Судя по тому, что я читал, в последние три года в столице и в Московской области было сделано действительно много. Совершенствовалась нормативная база, проводились проверки, решались вопросы с арендаторами. Новых убежищ построено не очень много, но почти во всех старых – если верить тому, что пишут – был проведен ремонт. Кстати, точное количество и любые сводные данные по укрытию населения – являются государственной тайной.
В моем городе все не так радужно. На промышленных предприятиях, которых в городе осталось не так много, убежища есть. Одно из них точно находится в готовности. В жилом фонде я не слышал о каких либо телодвижениях в этом направлении… возможно, они есть, но никто из моих знакомых мне это не подтвердил. Сам я живу в частном секторе, очень далеко от многоэтажной застройки. Естественно, там единственным убежищем может служить собственный подпол.
От себя добавлю, что человек, живущий в многоэтажной застройке в городе, имеющем категорию по гражданской обороне (то есть являющимся целью для ракет), должен — в идеале! — не надеяться на компетентные органы, а самостоятельно выяснить все. А именно, к какому убежищу приписан его дом (например, в Москве для этого есть учебно-консультационные пункты при управах. В других городах узнать, где находятся ближайшие к дому убежища, можно у эксплуататоров жилищного фонда — ДЭЗе или РЭУ), самому собрать «тревожный чемоданчик» и выучить сигналы гражданской обороны, открыв Интернет. Это же касается и порядка действий при объявлении эвакуации. То есть тут действует все тот же принцип спасения утопающих. В реальности мы знаем, что 99% из нас не будут делать ничего, готовясь к более близким и более реальным проблемам.

3. Как вы считаете, кто или что сегодня могло бы начать ядерную войну?

Мы не можем знать, сколько раз мы уже – в ХХ веке — стояли на пороге взаимного уничтожения.
За время «холодной войны» задокументировано четыре случая, когда мир стоял на пороге ядерной войны только из-за ложного срабатывания систем предупреждения о ракетном нападении – два раза советской и два раза американской системы.
А сколько их было в реальности, таких случаев, когда человеческий фактор или ошибка машины вплотную подводили мир к красной черте — мы никогда не узнаем. Может, десятки. Может, сотни.
Что если мы просто исчерпали свою удачу?
Теперь рассмотрим, кто мог бы потенциально – исходя из своих интересов – начать ядерную войну сегодня.
Элитам глобального мира есть что терять. Даже выигранная ядерная война не гарантирует их от недопустимых для них потерь. В этой ситуации понятно их желание «не обострять». Я бы назвал их тактику оборонительно-сдерживающей, «удушающей».
В противостоянии с Россией они делают ставку не на ядерные бомбы, а на другое оружие – финансовое, прежде всего. Я считаю, что они вряд ли решатся на прямую атаку, подобную описанной в книге «Черный день». Поскольку политики там сменяемы, цена ошибки в виде потери даже одного крупного мегаполиса для них не может быть приемлемой.
В целом в странах условного «Запада» (включая и Японию, и Австралию, поэтому мы и используем слово в кавычках), не заметно милитаризации сознания симметричной с российской, не заметно серьезных мобилизационных мер в гражданском секторе. Не заметно объединения всех в «железный кулак».
Там, напомню, выносят на референдум вопросы о политическом будущем целой страны, там тратятся сотни миллионов долларов на фильмы, компьютерные игры, зрелища – в десятки раз больше, чем на любые системы вооружения. Там развивается частная космонавтика и энергосберегающие технологии (на которые они делают ставку с целью избежать сырьевого шантажа хоть со стороны России, хоть со стороны других стран-экспортеров углеводородов).
Поэтому не думаю, что элиты «Запада» начнут войну.
Элиты России – президент и узкий круг лиц вокруг него, реально принимающих решения, намеренно на эту войну тоже не пойдут.
Вряд ли они принесут в жертву свой комфорт (несопоставимый с тем, который есть у простых россиян, особенно в провинции, некоторые из которых живут в условиях, которые кое-где считались бы постапокалиптическими – с туалетом на улице и печным отоплением, без школы, больницы и нормальной дороги) – ради любых геополитических проектов. Да и родственников своих они из США и Европы вряд ли вывезут, поскольку вместе с родственниками многим из них придется вывезти и свои личные финансовые активы.
Они войну тоже, скорее всего, не начнут.
Остается один, но главный фактор – фактор неслучайной случайности. Постепенная эскалация из-за взаимных угроз и провокаций. Мы помним, как разгорелась Первая Мировая Война, которой никто по-настоящему не хотел, когда мобилизация провоцировала на ответную мобилизацию, патриотическая истерия переливалась через край, а террористические акты (выстрел в Сараево), безусловно приписывались противной стороне.
Легко экстраполировать этот процесс на наше время с поправкой на современное оружие и средства коммуникации. Одного выстрела, допустим, российской системы ПВО в Сирии по американскому самолету или одного крупного теракта, сравнимого с «11 сентября», может оказаться достаточно, чтоб запустить цепную реакцию эскалации напряжения.

4. Каковы будут последствия широкомасштабной ядерной войны сегодня, если она все-таки начнется?

«Ядерный холокост» (от греч. «всесожжение»), популяризированный такими играми, как серия “Fallout” – это гипербола, преувеличение. Современные доктрины применения ядерного оружия не предусматривают тотального разрушения гражданской инфраструктуры и уничтожения населения как самоцели.
Речь идет о поражении военных, административных и крупных промышленных объектов (ВПК). Увы, очень многие такие объекты расположены в крупных городах.
Оставим в стороне теории климатического апокалипсиса вроде «ядерной зимы» — как возможные, но недостаточно доказанные.
Рассмотрим только то, о чем можно судить без больших натяжек.
Глобальная цивилизация — хорошая она или нет — основана на взаимозависимости всех акторов. Это общая культура (элитарная и массовая), обмен научными данными, электронные средства коммуникации, мировой рынок, патентное право, имущественное право и еще много не очевидных «нитей», скрепляющих человечество.
Нравится нам или нет – но это и есть наша цивилизация. Россия, пусть с оговорками, но является ее частью. Даже без войны эту цивилизацию периодически сотрясают кризисы (вопрос о том, как ее реформировать, находится за рамками данного ответа). И одновременной гибелью сотни миллионов человек из развитых стран (включая Россию) наверняка будет запущен невиданный мега-кризис, который может стать началом нарастания хаоса по принципу домино, вплоть до превращения всех стран (даже не пострадавших в ходе обмена ударами) в подобие Сомали или Афганистана. Примерно это изображено в фильме «Безумный Макс», где Австралия непосредственно не пострадала от мировой войны, но скатилась в хаос и анархию, с беспределом банд и мародерством.
Не надо думать, что эти процессы могут произойти локально, только «у врагов». В случае ядерной войны волны беженцев, которых будут десятки миллионов, не остановит ничто, кроме пулеметов и минных полей – то есть остановить их можно будет только ценой превращения своих государств в фашистские.
Поэтому в стороне не останется никто. Могу только повторить избитую фразу Эйнштейна о том, что в четвертой мировой войне придется воевать камнями. Надо понять, что гуманизм — это не слабость, а прагматичность. Живущие в стеклянном доме – гранатами не кидаются. Открывшие ящик Пандоры – обратно вырвавшихся из него демонов не запихают.

5. Какие книги после ядерной войны будут востребованы населением?

Если речь идет о глобальной ядерной войне и крушении цивилизации, то, безусловно, роль художественной литературы упадет практически до нуля. Уцелевшим людям будет просто не до сказок.
Будут котироваться книги, содержащие сведения об основных технологических процессах – об обработке металла, животноводстве, сельском хозяйстве. А также медицинские справочники и книги по народной медицине. Будут ходить по рукам и храниться как ценность книги, журналы или просто переплетенные распечатки о том, как организовывать кустарное производство – бензина, патронов, автоматов Калашникова и т.д.
Учебники тоже будут востребованы. По базовым предметам, а не по валеологии и эстетике. Кроме самых диких уголков, даже после ядерной войны дети будут учиться читать, считать и писать, хотя бы на уровне дореволюционной России.
Что же касается художественной литературы… Напрашивается шутка, что если все пойдет совсем плохо, то книги, подобные моим книгам или книгам Дмитрия Глуховского, дошедшие в рукописных списках до археологов будущего — будут восприниматься ими как свидетельства очевидцев о реально происходивших вещах. История такие примеры знает, когда художественное произведение воспринималось как документальное.
Если же ядерная война будет разрушительной, но локальной, то она оставит такой шрам в массовом сознании, что читатель просто «наестся» апокалипсисом. Будут популярны книги про что-то позитивное. Скорее даже не про фей и рыцарей, а про обычных людей, стойко борющихся с трудностями.

Поделиться